Вчера Святая Православная Церковь совершала память св. мученицы Татианы. Волею судеб, а точнее, – промыслительно, у нас в России – это, можно сказать, самое распространенное женское имя. И больше всего именинниц бывает именно в этот день. И «виноват» в этом, видимо, Александр Сергеевич Пушкин…
Дело в том, что если в дореволюционной России имена давали преимущественно по святцам, то в революционной России святцы были упразднены, и детям стали давать имена революционеров – Владимир (Ильич), Феликс, Марат, Роза, Карл. Имена революционных праздников – Майя, Октябрина. А также – имена «интернациональные». Например, Эдуард, Роберт, Генрих. А потом даже Адольф. Затем, стали изобретать новые имена: Владлен, Мэлис – по первым буквам имен «основоположников» и вождей социализма. И даже – Трактор и Конституция. И за эти изобретения даже премии давали.
Но все эти изобретения, в основном, не привились.
Потом, с распространением поголовной грамотности, стали заменять святцы литературными произведениями. Особенно полюбился советскому народу Евгений Онегин. И если раньше детей заставляли учить наизусть Псалтирь – например, Ломоносов, прежде обучения в Славяно-Греко-Латинской академии, 2 года провел в Соловецком монастыре и поэтому знал Псалтирь наизусть, то в советское время один школьный учитель велел своим ученикам заучивать наизусть произведение А.С.Пушкина Евгений Онегин. И советские люди стали давать детям имена его персонажей. Или имя самого автора – некоторым даже давали сразу его имя и отчество. Из-за этого появилось много александров сергеевичей. Даже больше, чем владимиров ильичей.
Но особенно много появилось Татьян. Помню, у одной из них и фамилия была – Ларина. С ней в какой-то мере стала конкурировать Наташа Ростова из Войны и Мира Льва Николаевича Толстого. Но Татьяна лидировала.
Помню, Татьян было действительно очень много. Однажды, когда я в очередной раз услышал это имя – от жительницы Йошкар-Олы, то заметил своей собеседнице, что число Татьян, которых я знаю, перевалило за 30. И как раз выразил это мнение, что если раньше имена давали по святцам, то теперь дают по поэме Евгений Онегин. Например, моего друга зовут Евгений, а его сестру – Татьяна. А она говорит:
– У нас в семье такая же история.
– Что – у вас есть брат Женя?
– Нет, у меня – сестра Оля…
Однажды одна американка, посетившая Советский Союз, совершая экскурсию по Университету им. Ломоносова, поинтересовалась именем своего гида. Услышав, в очередной раз, имя Татьяна, она, от этого изобилия татьян, схватилась за голову, заподозрив, что она у нее не в порядке…
Кстати, домовая церковь этого славного «храма науки» была освящена именно в честь св. мученицы Татианы.
И «Татьянин день» был праздником еще дореволюционных студентов и, увы, уже тогда сопровождался пьянством и разгулом, упоминаемом в известной студенческой песне того времени…
И, таким образом, имя св. мученицы уже тогда подвергалось кощунственному надругательству.
Также как и имя св. мученика Вонифатия, в день памяти которого пьянством и разгулом принято отмечать Григорианский новый год…
Все это принадлежит к тому типу явлений, о которых с горечью, подобно пророку Исаии, возвещал св. праведный Иоанн Кронштадтский:
«Мы каждый двунадесятый праздник платим дань сатане. Именно в эти дни у нас пьянство и разгул. На Пасху мы приобщаемся св. Божиих Таин, а потом, упившись сверх меры, извергаем из себя Тело и Кровь Христову и в этом валяемся… Господь этого долго терпеть не будет – придут революционеры, закроют монастыри, разрушат храмы, осквернят святыню, и множество духовного и мирского чина верующих будет предано мученической смерти. Если не покаетесь». Так в точности оно и произошло. И точно так же, как и вавилонское пленение, о котором пророчествовал Исаия, пленение со стороны безбожников продолжалось 70 лет…
И в этой революционной катастрофе есть вина и дореволюционного студенчества, которому было свойственно обычное для молодежи недовольство моральными ограничениями со стороны веры отцов.
Характерный случай описан в книге Гиляровского о том, как один московский дворник по ошибке попал в полицейский участок во время студенческих беспорядков и потом объяснял: «со скубентами в ривалюцыю влопалси»…
Во время богоборческого пленения церковь мученицы Татианы в Московском Университете была осквернена – превращена в студенческий театр.
Отношение Церкви к театру искони было негативным. Она не без причины считала театр с его «лицедейством» и «скоморохами» рассадником безнравственности.
А студенческий театр это мнение Церкви оправдывал самым бесспорным образом…
В настоящее время церковь мученицы Татьяны возобновлена, и там установлен иконостас, привезенный ныне покойным протопресвитером Александром Киселевым из Америки.
Одно время этот иконостас находился в Сретенском храме Донского монастыря.
(99)