Сегодня перед всеми нами встает вопрос: почему мы не молимся? Почему мы не переживаем молитву? Почему нам лень молиться? Это, дорогие мои, напрямую зависит от того, кем для нас является Христос.  Когда мы разговариваем с кем то малознакомым, кто не является нашим близким другом или к кому у нас просто не лежит душа, даже простая беседа с ним утомляет и тяготит нас. Мы с нетерпением ждем, когда она закончится, чтобы уйти от него и поскорее оказаться с людьми, к которым нас тянет и которых мы любим.

Итак, когда Христос не является в нашей жизни самым дорогим, когда Он не стоит в ней на первом месте, когда Он не является нашей сильнейшей любовью, нашим самым близким другом, то вполне естественно, что мы не хотим собеседовать с Ним.

Тогда, разумеется, нам не о чем с Ним разговаривать, и поэтому наша молитва весьма непродолжительна и тяготит нас. Тогда мы воспринимаем молитву, то есть свою беседу с Ним, как формальную беседу. Когда не Христос играет в нашей жизни главенствующую роль, а какие то другие люди, то мы, несомненно, предпочтем проводить часы в беседах именно с ними, а не со Христом…

А для всех тех, кто поставил в своей жизни на первое место Христа, беседы с Ним никогда не были скучными и обременительными, ибо они разговаривали с Избранником своих сердец, своим Другом, своим Братом, своим Отцом, с Любовью души своей.

Как то раз я прочел, что один святой имел обыкновение нескончаемыми часами беседовать с Богом, и когда он заканчивал молитву, замечал, что птицы небесные успевали свить гнезда на его воздетых вверх руках. Тогда он с недоумением восклицал: «Когда же сии птицы небесные успели свить гнезда на моих руках?! Я едва преклонил колени! И как я этого не заметил?»

Из книги архимандрита Нектария Мулациотиса, старца монастыря Святого Нектария в Трикорфо (Греция) «Иисус – возлюбленный сердца моего».

(274)