Однажды, когда я был в монастыре Махера, пришел один… (назвать ли его шарлатаном? В хорошем смысле слова, не для хулы, а как…), ну, в общем, один шарлатан! Который меня и обманул. Пришел и стал плакаться мне, мол, «я погублю себя, убью себя, я пришел, чтобы поклониться святыням и убить себя! Потому что у меня нет денег», – и что-то в этом роде. И что же мне делать? У меня было сбережено 700 лир, потому что я хотел построить часовню. И я спросил себя: ну что мне делать, отдать ему эти деньги? А если он пойдет и убьет себя, что я тогда буду делать? С другой стороны, я столько времени их берег, мы же их собирали постепенно. Но, как бы там ни было, поскольку Евангелие говорит, чтобы мы давали, то я и сказал: «Хорошо. Я дам их тебе».

Дело было в четверг после обеда. Ну ладно, давай, возьми их, чтобы не убивать себя, иначе и я в конце концов «убью себя»! Дал ему их. А в итоге он их промотал, и тогда я понял, что он не говорил мне правду. Но, как бы там ни было, я ему дал их, потому что почувствовал, что надо было помочь.

Конечно, когда я ему дал их, на следующий день меня стали бороть помыслы: денег больше нет, что мы теперь будем делать? Я столько времени собирал их! И есть ли у меня вообще право отдавать их, они ведь не мои? Это были деньги, которые я собирал для определенной цели.

Помню, в субботу утром мы служили Литургию. Охватили меня такие помыслы, и я слегка укорил Бога, сказав: «Это не я виноват, это Ты виноват, потому что сказал, чтобы мы давали[10]. Я их отдал, а Ты не вернул их обратно». Ведь Христос сказал, что стократно вернет отданное[11]!

Литургия закончилась. Была там фреска святого Стефана, я часто молился ему, и сейчас сказал: «Что же мне делать, святой? Деньги, которые у меня были на твою церковь, я отдал…»

И вот утром у меня была исповедь, подходили разные люди. Пришел один человек, исповедался и оставил маленький конверт на стасидии. Что-то сказал мне, но я толком не понял, был усталый, не придал этому большого значения. Думал, это какое-нибудь письмо или список имен на Святую Литургию.

Поздно вечером я закончил, пошел в келью и всё думал об этой истории: «Я отдал деньги, у нас больше нет денег!» О конверте забыл. После повечерия вспомнил, что одна женщина оставила конверт, и сказал монаху:

– Отче, сходи принеси конверт, чтобы ненароком не зашел туда кто-нибудь.

Конечно, это какое-нибудь письмо, и написано о чем-нибудь личном. Чтобы кто-нибудь не прочел этого.

И что же, вы думаете, там было? То был конверт, в котором лежало 5000 лир.

Видите, что пришел ответ от Бога? А почему? Потому что это было нечто, что только Бог мог сделать, Он должен был это сделать.

Да, есть случаи, когда Бог должен, по Его же словам. Когда ты говоришь, и как мы говорим в молитве: «Господи, прости этому человеку, ведь Ты сказал, что сколько раз ни упадешь, встань и спасешься… Ведь Ты сказал: просите, и дастся вам[12]. Следовательно, Ты сказал нам, чтобы мы просили, и не может быть, чтобы мы просили, а Ты бы не дал. Ты сказал нам это».

Это действительно так. Ты видишь, как Бог устраивает пути человека. Когда нечто бывает от Бога, когда это бывает с верой и ты сделаешь человеческое, тогда Бог делает остальное. Это происходит каждый день в нашей жизни. Всегда, когда мы делаем что-нибудь в согласии с Божией волей, и мы сделаем человеческое, тогда приходит Бог и делает Свое. И если иногда кажется, что Бог медлит и мы находимся в затруднении, это тоже нужно, потому что мы, как люди, сколько бы ни внимали себе, нас может объять идея, будто мы делаем нечто.

Так Бог попускает, чтобы произошло какое-нибудь потрясение, и всегда всё встает на свои места. Когда-то на Святой Горе монахи задались вопросом, какая молитва самая сильная: когда поют песнопения или творят молитву «Господи Иисусе Христе, помилуй мя»? И вышел спор. И вот однажды служили вечерню, и когда пели эти пространные святогорские песнопения, началось землетрясение, место то сотряслось, и все сразу прекратили петь и стали восклицать: «Господи, помилуй! Господи, помилуй! Господи, помилуй!»

– А-а-а, – сказали, – эта молитва сильнее той.

Бог попускает это для нашего блага, для нашего спасения, потому что мы ищем спасения. И поскольку мы люди, то у нас не хватает этой мудрости, и мы обманываемся налево и направо, накатывают искушения и испытания, мы получаем тумак и смиряемся, чтобы явно стало, что дела эти от Бога, а не от нас. Это не от нашей мудрости или разума, ни от нашей добродетели, ни от нашей святости, которой не существует, ни от чего изо всего этого. Дела – от Бога, и Ему подобает слава, честь и поклонение. Как мы говорим в Церкви: «Яко Тебе подобает всякая слава, честь и поклонение!» Только Богу подобает, не человеку, мы ничто, если Бог нам не будет содействовать.

Митрополит Лимасольский Афанасий
Источник

(25)