Перед священником, который ведет огласительные беседы, стоит сложная задача: за полтора-два часа рассказать людям, которых он видит в первый — и, может быть, в последний — раз в жизни, об основах христианской веры. Но прежде всего он должен понять, с какой целью пришли эти люди. Казалось бы, цель очевидна: они хотят, чтобы их ребенок стал чадом Церкви, пришел к Богу. В реальности, к сожалению, не все так радужно.
У всех пришедших есть заготовленный — «благочестивый» в их понимании — вариант ответа на вопрос: «Зачем вы здесь?». Как правило, они говорят, что хотят, чтобы их сын или дочь стали ближе к Богу, стали, как и наши предки, христианами, получили защиту свыше, обрели веру. Но священник почему-то не принимает такой ответ и продолжает выпытывать: а что это значит, по-вашему, «быть ближе к Богу», что значит «обрести веру»? Что стоит за словом «вера» лично для вас?
Нужно сказать, что встречи, на которых я присутствовала, складывались по-разному. В одном случае между настоятелем храма протоиереем Кириллом Краснощековым и аудиторией довольно быстро наладился контакт. Диалог развивался легко, и священнику удалось рассказать многое о том, что такое православные Таинства, для чего строятся храмы (нет, совсем не для того, чтобы ставить в них свечки, а для того, чтобы совершать Таинство Евхаристии), ознакомить слушателей с тем, как совершалось крещение в эпоху гонений на христиан, объяснить, для чего нужен восприемник (вовсе не для того, чтобы дарить подарки на именины, а чтобы поручиться за нового члена Церкви, свидетельствовать перед общиной, что крещение совершается с серьезными намерениями). Батюшке удалось коснуться даже такого деликатного вопроса, как понимание греха в современном обществе. Это был один из самых трудных моментов встречи. Люди, которые пришли сюда, пока еще не готовы к тому, чтобы их спросили о грехах прямо, как происходит это на исповеди. Но и обойти молчанием этот вопрос нельзя, потому что понятие о грехе и норме даже среди людей крещеных сегодня размыто. Отец Кирилл очень коротко и как бы невзначай, не обращаясь ни к кому конкретно, перечислил все наиболее распространенные сегодня грехи, которые препятствуют человеку войти в церковную жизнь. Один из присутствующих легко признался: «Было дело, батюшка, грешен, жил в блудном сожительстве, но сейчас брак зарегистрирован».
Вторая беседа сложилась драматичнее. Между слушателями и священником сразу возникла стена отчуждения, которую так и не удалось преодолеть.
В ходе беседы выясняется, что один из присутствующих в последний раз исповедовался и причащался десять лет назад в пятнадцатилетнем возрасте, а потом, фактически, ушел из Церкви, но не видит в этом никакой преграды для того, чтобы крестить своего сына. История в общем-то обычная. Ходил в храм, пока был ребенком — родственники водили, а потом вырос и «поменял приоритеты».
— А почему Вы перестали ходить в храм?
Отец Кирилл вынужден задать этот неприятный, прямой вопрос, и его собеседник переходит в наступление:
— Я перестал ходить в храм из-за поведения некоторых священнослужителей.
Человек обижен и замыкается в себе.
Будущая крестная, студентка одного из саратовских вузов, не может сформулировать ответ на вопрос о том, что лично для нее означает быть верующей.
— Ну, я просто верую… А Бог помогает мне, например, когда нужно сдать экзамен.
— А может, лучше учить как следует? А то некоторые студенты суют зачетку в форточку и кричат: «Халява, приди!». Говорят, тоже помогает. Чем же тогда вера в Бога отличается от веры в халяву?
Девушка молчит. К разговору подключается дама постарше. Для нее вера — это интеллектуальная убежденность в том, что Иисус действительно существовал.
— Но ведь, как говорил апостол Иаков, и бесы веруют и трепещут (см.: Иак. 2, 19). Значит ли это, что бесы — верующие? Разве то, что они знают о наличии Бога, както их меняет? — спрашивает отец Кирилл.
— Ну, тут уже от самого человека зависит.
— Правильно, так значит вера — это не только убежденность в том, что Бог есть. Это еще и готовность жить по вере. А что значит для Вас жить по вере?
— Соблюдать заповеди…
— А какие Вы знаете заповеди?
— Возлюби ближнего своего, не убий, не укради.
— Это верно. Но для того, чтобы не убивать и не красть, не обязательно веровать во Христа, достаточно чтить Уголовный кодекс. А вот возлюбить ближнего своего — это близко… Но вот ведь вопрос: а кто наш ближний? Кого мы должны возлюбить?
— Ближние — это моя семья… Друзья.
— Нет, чтобы любить близких, совсем не нужно быть христианином. И атеисты любят своих детей, своих родителей. Чтобы отвечать любовью на любовь, нам не нужен Бог. А Бог нужен для того, чтобы соблюсти другую заповедь: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас (Мф, 5, 44). Вот эту заповедь без Бога исполнить невозможно.
После беседы слушатели ведут себя по-разному. Кто-то подходит к батюшке с личными вопросами. Если такие вопросы у человека появляются, это уже большая победа. Кто-то задерживается у свечного ящика, чтобы купить будущему крестнику рубашку и крестик, посмотреть книги. Кто-то выходит из храма в явном раздражении «на попа», который вместо того, чтобы дать им справку и отпустить с миром, «читает мораль».
Непросто даются эти беседы и священнику. Глядя на отца Кирилла, можно подумать, что он не с людьми поговорил, а фуру разгрузил. Спрашиваю батюшку: что за люди приходят на огласительные беседы? Что ими движет: искренний интерес? Или они просто исполняют инструкцию?
— 50 на 50. В половине случаев удается достучаться до людей. Бывают совершенно поразительные моменты, когда люди на первой исповеди (крестные родители и родители младенца перед Таинством Крещения должны исповедаться и причаститься. — Авт.) искренне говорят о своем желании воцерковиться. Конечно, не у всех на это хватает сил, и мы не всех из них потом видим в нашем храме. Но есть же надежда, что они придут через несколько лет. Главное — зерно посеяно, и можно надеяться, что когда-нибудь оно прорастет. Бывают и другие ситуации: люди досиживают первую беседу с каменными лицами и на вторую уже не приходят.
Священник имеет право отказать в крещении, когда видит, что оно совершается по соображениям, не имеющим ничего общего с православной верой, если человек продолжает упорствовать в своем заблуждении, не собирается менять свою жизнь. Хотя гораздо чаще такие люди просто сами уходят и больше не возвращаются.
Газета «Православная вера» № 12 (560)
Источник
(30)